Свидетельство о регистрации средства массовой информации Эл № ФС77-66845 от 15 августа 2016 г. выдано Федеральной службой по надзору в сфере связи, информационных технологий и массовых коммуникаций (Роскомнадзор).

Ровно 61 назад произошла первая радиационная авария в нашей стране. 29 сентября 1957 года в закрытом городе Челябинск-40 (ныне Озерск) на химическом комбинате «Маяк» взорвалась емкость с радиоактивными отходами. В атмосферу было выброшено около 20 млн кюри радиоактивных веществ. В зоне загрязнения оказались несколько предприятий комбината «Маяк», военный городок, пожарная часть… Около 90 % радиационных загрязнений выпали на территории химкомбината «Маяк», а остальная часть рассеялась дальше. Пострадала территория площадью 23 тыс. км² с населением 270 тыс. человек, проживающих в 217 населенных пунктах трех областей: Челябинской, Свердловской и Тюменской.


Поскольку город был долгое время засекречен, власти не спешили распространяться о случившейся трагедии. Эвакуация населения из наиболее загрязненных поселений началась только через неделю после аварии. Людям не объясняли причины, по которой их вынуждали покинуть дома. О вреде радиации в те годы еще было мало известно, поэтому в ликвидации последствий так называемой «Кыштымской аварии» были задействованы сотни тысяч людей, в первую очередь - местные жители и военнослужащие.

В числе тех, кто принимал участие в устранении последствий радиационной катастрофы, было более 30 котельниковцев. Парни, призванные в армию, не знали, что их ожидает в неотмеченном ни на одной карте населенном пункте.

- Моя служба началась в городе Аргаяше в 1957 году, - рассказывает один из ликвидаторов В.И. Бойко. - Весной следующего года мы получили назначение в Челябинск-40. Полк сформировали неподалеку от того самого «Маяка». По прибытии первым делом прошли четкий инструктаж о неразглашении любой информации. Запрещалось упоминать в письмах домой даже наше географическое положение, не то, что конкретный род занятий.

Ежедневная робата солдат была на первый взгляд простой, но очень опасной: им требовалось, вооружившись кирками и лопатами, слой за слоем снимать зараженную почву. Каменистая земля поддавалась с трудом. Меры безопасности тщательно соблюдались: попасть на объект можно было только через санпропускник, где военнослужащие переодевались в специальную форму. По окончании работ проводились санитарная обработка, обследование дозиметрическим аппаратом.

- Через некоторое время нас прекратили допускать в зону поражения, - продолжает Василий Иванович. - Конечно, мы понимали, что уже получили свою дозу облучения. Тем не менее, на «Маяке» мы пробыли до конца всего срока своей службы. А перед демобилизацией дали соответствующую подписку о неразглашении.

Поскольку катастрофы официально не существовало, то «не было» и ее ликвидаторов. Несколько десятилетий, вплоть до другой аварии - на Чернобыльской АЭС - эти храбрые люди, как и их подвиг, оставались незамеченными. Они не пользовались никакими социальными льготами.

- Считаю, что нашему призыву еще повезло, - делится ликвидатор Бойко. - Мы прибыли на место трагедии полгода спустя. Представьте, что пережили те, кто участвовал в устранении последствий сразу после катастрофы. Знаю, что в пятидесятых годах в ликвидации аварии на «Маяке» участвовало около пяти тысяч волгоградцев. В основном молодые парни, девятнадцати-двадцати лет. Сегодня в регионе осталось всего 120 «маяковцев». А в нашем районе и того меньше - только двое, я и мой добрый товарищ Николай Стефанович Авдеев. Многие ушли из жизни преждевременно, в том числе и из-за болезней, вызванных облучением. Но роптать на судьбу мы не привыкли: сделанного не воротишь, что было, то было…

Листовка
1
4
3
5
6
7